Накануне перед заседанием адвокат Заурбек Садаханов, представляющий интересы Хамзата Бахаеава, сообщил, что ночью у него из машины похитили материалы дела, все аудиозаписи заседаний, а также российский паспорт, загранпаспорт и удостоверение адвоката. Также адвокат предполагаемого киллера Заура Дадаева Марк Каверзин рассказал агентству «Москва», что за день до заседания его машину обстреляли у офиса. Осталось неясным, находился ли сам адвокат в этот момент в машине.
В начале заседания адвокаты уведомили о случившемся судью Юрия Житникова.
В суд вчера пришел начальник экспертного управления Федерального комитета по борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти Юрий Макеев. Его специальность — инженер по электронике. По запросу адвоката Каверзина он провел экспертизу фрагмента видеозаписи с камеры, установленной у подъезда на Веерной, 3. Заур Дадаев утверждал, что жил в этом доме.
Видеозапись ранее не признали допустимым доказательством, поскольку на ней нет даты и времени. При этом судья отказывал защите в технической экспертизе записи для определения даты и времени.
Адвокат попросил Макеева установить время, когда Заур Дадаев входит и выходит из подъезда, сопоставив тайм-код на записи с реальным временем приезда скорой помощи к подъезду. Эксперт уточнил, что фрагмент не прерывался, поэтому он смог ответить на поставленный вопрос.
«Я могу утверждать по видеоряду, что фигурант кавказской внешности зашел в подъезд 27 февраля в 16 часов и находился там до 28 февраля 00:50 минут», — сказал Макеев, пояснив, что, скорее всего, на записи был Заур Дадаев.
После допроса специалиста прокурор Мария Семененко попросила не оглашать заключение Макеева перед присяжными, поскольку он не назвал методику, которую использовал, не обладает специальным образованием и исследовал лишь фрагмент записи. В итоге судья Житников приобщил заключение к материалам дела, но не признал его допустимым доказательством, не позволив огласить его перед присяжными.
Присяжных пригласили в зал, чтобы показать им ответ ФСБ, согласно которому автомобиль убийц Немцова ZAZ Chance появлялся на московских дорогах после 1 марта 2015 года (когда его обнаружили следователи) только на эвакуаторе.
Кроме того, адвокат Магомед Хадисов показал присяжным журнал КПП Бенилюкса, согласно которому с 1 по 7 ноября 2014 года Борис Немцов не приезжал в поселок. Ранее прокуроры представили биллинг номера Шадида Губашева, по которому 5 ноября он был в районе Бенилюкса. Тогда подсудимый сказал, что мог приехать в поселок на своем КАМАЗе, поскольку возил грузы.
Прокурор Семененко стала утверждать, что Шадид отрицал визиты в поселок в эти даты. Адвокаты настаивали, что Губашев говорил о рабочих поездках в поселок, но точные даты не называл. Семененко обратила внимание на отсутствие в журнале за 5 ноября номера КАМАЗа. Губашев попросил дать ему возможность показать присяжным детализацию и карту, но судья предложил сначала заявить ходатайство.
Заседание началось. Зайдя в зал, судья начинает зачитывать постановление о разрешении длинного ходатайства с подробным изложением дела.
Речь идет о проведении технической экспертизы, ходайство о котором сторона обвинения заявила 14 февраля. Цель ходатайства: установить, где находились абоненты с номерами на 79, на 84 и на 23 в 23:41 минуту, и где в это время находился автомобиль ZaZ З Chance.
«Вопросы, которые обвинение ходатайствует поставить экспертам, предполагают возможные ответы на них, которые входят в предмет доказывания», — решает судья и удовлетворяет ходатайство о технической экспертизе. Ее проведет Институт криминалистики центра специальных экспертиз ФСБ России.
Каверзин говорит, что «хотел бы понять по карте». Семененко говорит, что предприятие, изготавливавшее карты, дало ответ на запрос. Согласно ему, карта города Москвы издавалась в соответствии с инструкцией.
Направление на север искажено на три градуса, и кроме того для лучшей читаемости улицы изображены шире, чем их реальные размеры, отмечает прокурор. Согласно ответу директора предприятия, для доказывания в уголовном деле не рекомендуется использование карт адвокатов.
В суде объявляется десятиминутный перерыв.
Заседание возобновилось. В зал принесли карту, на которой изображена западная часть Москвы. Защита ей недовольна, Каверзин говорит про координатную сетку: «Она делается для того, чтобы до градуса установить местоположение того или иного объекта. Нам это не нужно. Поэтому я и хотел бы понять, имеются ли на тех картах, которые были представлены стороной обвинения, координатные сетки. Сравнить их, есть ли там направление на север. Мы не собираемся показывать координаты, и гособвинение на той карте не показывало координаты. Но если они говорят, что необходимы координаты, то почему тогда на тех картах, которые они использовали, нет сетки. Какие-то двойные стандарты».
Каверзин предлагает назначить экспертизу по данной карте. «К тому же, у этой организации «Атлас-принт», совершенно другой бланк на этом ответе!», — отмечает он. «И размазанная печать», – подсказывает Цакаев.
Также Каверзин хотел бы обозреть предыдущий ответ от «Атлас-принта», потому что там совершенно другой бланк. Судья говорит, что не взял его с собой.
Никто не возражает против еще одного запроса в «Атлас-принт». Но судья отказывает, потому что такие запросы в предмет доказывания не входят.
– Вы без карты не готовы сейчас доказывать? – спрашивает судья Каверзина.
– Нет, мне нужна карта всей Москвы.
– А что-то есть, что можно исследовать с присяжными?
– Паспорт Дадаева я готов исследовать. И еще есть ряд доказательств, которые я готов исследовать без присяжных.
В итоге стороны договариваются о том, что в следующий понедельник обвинение передаст адвокатам нужную карту Москвы, они ее подготовят, и во вторник начнут представлять доказательства с ее помощью.
В судебный зал зовут присяжных. Судья объясняет, что заседатели после длительного перерыва попросили напомнить суть обвинения. Прокурор Мария Семененко начинает подробно излагать ее, начиная с того, что подсудимые «в составе организованной группы по найму совершили убийство Немцова Бориса Ефимовича».
Семененко рассказывает, как подсудимые сформировали группу, какая в ней была иерархия, как они следили за Немцовым и использовали «боевые трубки». Адвокат Цакаев просит судью прервать прокурора за оценочный рассказ. Но судья просит Семененко продолжить.
Она рассказывает о приобретении оружия: «Не имеет значения, кто приобретал, если есть признак организованной группы. Один приобретает, другие, естественно, знают об этом. Вот это надо доказать стороне обвинения, а не, как считает защита, кто где находился и держал пистолет».
Один из присяжных передает судье записку.
– Дом в Козино, в котором проживали подсудимые, он использовался, согласно обвинительному заключению, для совершения преступления. Приобретен он мог быть по другому поводу, — прочитав, отвечает судья.
– У обвинения написано, что этот дом был приобретен, а мы его снимаем больше 10 лет! У обвинения неправильно написано! – возмущается Шадид Губашев.
Судья просит его сесть, однако Губашев не подчиняется.
– Я вам сказал сядьте, если вы будете продолжать, я вас удалю до окончания прений. Я делаю вам последнее предупреждение.
– Вы это хотите, не я хочу! – говорит Шадид Губашев и садится.
Семененко расказывает про следы обвиняемых в автомобиле ZAZ, по ее мнению, говорящие о причастности четверых из подсудимых к слежке. «Но нам еще это нужно доказать, как и все остальное», — говорит Семененко. Адвокат Садаханов одобрительно кивает.
Прокурор рассказывает про соединения и зону действия базовых станций, которые доказывают слежку. Потом переходит к распределению ролей: «Мухудинов – организатор. Предоставил участникам жилище для их временного проживания и сокрытия». «В это жилье на Веерной заходили еще мужчины, М1, М2, но так как мы знаем, что туда заходили и Руслан Геремеев, и Мухудинов Руслан, мы понимаем, кем эти М1 и М2 могут являться», – продолжает Семененко.
Адвокат Цакаев ссылается на порядок рассмотрения дела в суде присяжных, где не предусмотрен подобный пересказ обвинения. Судья просит его присесть, а Семененко — говорить лишь то, что сказано в обвинительном заключении. «Без-о-це-но-чно!» – по слогам говорит адвокат Садаханов. Семененко показывает ему ладонь и закрывает ее, давая понять, что, по ее мнению, ему нужно замолчать.
Семененко переходит к следам пороха в автомобиле ZAZ. «То есть следы, которые доказывают, что в нем перевозилось оружие», – обращается она к присяжным. Судья просит ее говорить только то, что есть в обвинительном заключении.
– Да, да, я просто некоторые моменты отмечаю, – изображая растерянность, отвечает прокурор.
– Ваша честь, она уже полчаса говорит то, чего там нет! – возмущается Шадид Губашев.
Семененко переходит к роли каждого из обвиняемых.
– Дадаев приобрел пистолеты, следил за Немцовым в интернете и на автомобиле. Губашев Анзор, Шадид и Шаванов Беслан обвиняются в том, что также следили за Немцовым на автомобиле ZAZ при помощи интернета, передавая сведения Дадаеву и другим участникам, – говорит Семененко и обещает более подробно о сокрытии преступления рассказать в прениях.
– И теперь, если необходимо, конкретно убийство Немцова, – говорит она. Присяжные кивают. – Дадаев Заур, вооруженный 9-милмиметровым оружием, вместе с Губашевым Анзором и Шавановым Бесланом прибыли для убийства на Малую Ордынку. Встали у дома, стали ждать. Ждали целый день. Он приехал вместе с Дурицкой, и уже вечером, когда они собирались уезжать, Немцов с водителем Петуховым вдруг направился к ГУМу. Когда они это увидели, машина двинулась за ними. Затем Немцов идет в ГУМ, за ним идет Беслан Шаванов. Он теряет Немцова, ищет его, созванивается по боевым трубкам, приходит Губашев Анзор. Дадаев в это время находится на островке безопасности, оружие находится под правым пассажирским сиденьем. Нашли они, обходя ГУМ, Бориса Ефимовича, Дурицкую в белой шубе… очень приметная одежда. Ну вот они идут, 23:25, по Большому Москворецкому мосту. Дадаев через переход переходит, с островка получает сигнал, что они идут. Идет за ними, стреляет, не менее шести выстрелов. Немцов падает, подъезжает ZAZ и они скрываются с места происшествия. Более подробно расскажу в прениях, ну а дальше вы сами!
Каверзин подходит к присяжным: «Вам достаточно полно напомнили про экспертизы, но как вы помните,один из мененджеров компании, Трапезин, где покупалась эта машина, допрашивался в вашем присутствии, и я его очень подробно спрашивал о паспорте. Он, отвечая на вопросы, сказал, что помнит паспорт Дадаева. Что тот передавал, что он его видел, читал. Я спрашивал, были ли особенности у паспорта, новый он был, старый. Трапезин говорил, что паспорт был достаточно новенький, поэтому я его и запомнил. Полагаю, у вас уже тогда возникали вопросы по поводу этого паспорта. Но возможность дать его вам на обозрение появилась только сейчас».
Каверзин передает паспорт, присяжные внимательно смотрят. «Я полагаю, что не запомнить такой паспорт было бы сложно, если бы он его действительно видел», – говорит адвокат и просит обратить внимание, что он выдан 12 лет назад, других паспортов в материалах дела не было. Также адвокат обращает внимание на подпись и фотографию в паспорте.
На первой странице паспорта Дадаева большое красное пятно. «Вы обратили внимание на то, что паспорт не новый, и давать оценку показаниям свидетеля обвинения вам предстоит в совещательной комнате», – говорит он.
Без карты защита не может представлять другие доказательства в присутствии присяжных.
У Шадида Губашева заявление, он бессвязно пытается выяснить позицию обвинения по его местонахождению в однм из эпизодов.
Присяжных отпускают до вторника.
Заседание продолжается , судья обращается к адвокатам Цакаеву и Садаханову.
– Присяжные судят, они должны знать, в чем обвиняются подсудимые. У вас у всех есть копии обвинительного, а у них нет. Был большой перерыв, и им просто необходимо знать, кто-то из них забыл, кто-то помнит. Вот задали такой вопрос, я не вижу никакого нарушения в том, чтобы еще раз напомнить. Да, в изложении Мария Эдуардовна, конечно… Но я делал ей замечание.
Цакаев объясняет, что защита была не против повтора обвинительного заключения, но недовольна оценками со стороны Семененко.
Садаханов поддерживает коллегу и говорит, что, по сути, обвинение перешло к прениям.
Каверзин говорит об исследовании медиафайлов видеозаписи с крыши дома на Веерной в день убийства. Видеозапись с подъезда, по мнению защиты доказывающая алиби Дадаева, не была приобщена к делу из-за отсутствия четкого времени. Но есть видеозаписи и с крыши дома.
«Если все видели, то все помнят, там стоит четкое разграничение времени у этого видео (с крыши). И там видно, во сколько подъезжает автомобиль скорой помощи (на Веерной в день убийства была потасовка местных жителей – МЗ), с мигалками, подъезжает автомобиль полиции, тоже видно, и четко фиксируется время на таймере — когда эти автомобили подъехали к данному месту. То есть, по крайней мере, мы можем четко утверждать, во сколько подъехали сотрудники, во сколько скорая помощь, и мы сможем уже говорить об установлении точного, скажем так, астрономического времени», – говорит Каверзин. Он просит назначить техническую экспертизу о наличии повреждений видеозаписи с подъезда, чтобы в дальнейшем совместить обе записи и установить по ним время событий и восстановить точное время записей камеры с подъезда.
Судья говорит, что ходатайство защиты будет разрешено позже. Следующее заседание назначено на вторник, 11:00.
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке